Я так хочу. Новая глава.

предыдущая глава

Глава 2

В конце августа Strangers презентовали альбом "Травля". Он взлетел на первые позиции американских и европейских чартов, стал платиновым за неделю, как и одноимённый сингл. Его похвалили даже те критики, которые считали пятнадцать лет группу бездарной, и не видели в творчестве ничего кроме смазливого исполнителя.

Свесив с подлокотника кисть с тяжёлыми армейскими часами, Кит полулежал в кресле. Вытянул скрещённые ноги вперёд, носки новых туфель покачивались. Ведущая расположилась напротив. Она заняла низкий диван цвета её взбитых в пену волос. Кит механически отметил пристойный набор женских причиндалов и отключился от высокого голоса.

– ...Где черпали идеи? В чем? Расскажите, что вас вдохновляло?

Кит сдержал желание рассмеяться. Откуда выдрали эту мышиную хористку? Фальшивый писк нервировал слух, как щекотка. Он не помнил, как писал, чёртов альбом. О чем думал? Сказать, о деньгах?

– Группа отправилась искать вдохновение в Азию. Мы объехали Китай и Камбоджу. Подолгу жили в диких местах. Изучали традиции, слушали истории. Но то, что искали, не нашли. Озарение настигло внезапно. Это произошло уже в студии. Вы понимаете, как это бывает?

Кит облизнул сухие губы и постучал пальцем по карману рубашки. Девица неотрывно глядела в рот, избегая, встречать взгляд. Кит умел смотреть долго-долго, это многих выводило из себя. Её – тоже. Блондинка послушала, что поведал в наушник сценарист, энергично закивала:

– Да, конечно! Ты хочешь сказать, что музыка всегда была в вас? Она жила внутри, и необходимости искать её не было? И вы это осознали в студии?

– Именно, так.

– Просто фантастика!

– Да. – Кит скромно опустил ресницы, затем посмотрел на гостей в студии.

Сорвав предписанные регламентом аплодисменты, он повернулся к ведущей. Она продолжила сыпать вопросами и отвечать на них. Кит поддакивал, улыбался, глубокомысленно пялился в середину декольте. Покрытая автозагаром кожа здорово потела под софитами. Судя по блеску, пора пустить рекламу.

– Превосходно! – блондинка хлопнула в ладоши, накладные ресницы коснулись лба. – Оставим ненадолго творчество и поговорим о тебе. Да-да, ты чудесно избегаешь, подобные темы! – шаловливо погрозила накладным ногтем.

Кит склонил голову к плечу. Круглые колени обтянули прозрачные чулки. С его места можно разглядеть в глубине юбки полоску кружев. Сузив глаза, он раздумывал, что мешает ей держать ноги сжатыми. Почему они всегда разъезжаются, словно он грёбаный вазелин?

Девушка румянилась под румянами, потела, но упрямо продолжала:

– Кристофер, тебе приписывают многочисленные увлечения. Твоё имя связанно с известными актрисами, моделями, светскими львицами. Твои романы обсуждает страна, так же бурно, как и предстоящие дебаты кандидатов в президенты, – она засмеялась и повернулась ко второй камере:

– Столько шума и ничего определённого...

Под залипшей улыбкой Кит покусывал щеки, вспоминал условия контракта с каналом.

– До недавнего времени...

Ведущая лукаво подмигнула и поправила на голове то, что поправить невозможно.

– Поговорим о Лине Олсен?

Она обвела массовку красноречивым взглядом и пропустила, как Кит расслабил плечи, в глубине глаз зажглись стоп огни.

– Художница – покорившая мир пронзительными работами; скандально известная вдова металлургического магната; не публичная, закрытая персона, с которой тебя видят последние три года. Неужели это роман?

– Нет.

– Нет? – она вздёрнула брови. – Но, вы часто вместе! Представь себе, наш канал располагает редкостными снимками! Эти фотографии сделаны во Вьетнаме. Пожалуйста, внимание на экран.

Ручные аплодисменты смолкли. Зрители по команде задрали лица. Кит не переменил ленивой позы, лишь кончики пальцев упёрлись в подлокотник. Вслед за всеми, он перевёл взгляд на монитор. В зернистости паршивого разрешения натянутого на широкий формат, узнал веранду деревенской забегаловки, склонённый к столу профиль, высветленный, словно приведение.

– Я прошу извинить зрителей за качество съёмки. Телефон случайного посетителя оказался не готов к фантастическому кадру. Крис, Лина участвует в съёмках?

– Нет.

– Тогда остаётся загадкой, что заставило миссис Олсен променять особняк в Малибу, который, как утверждают инсайдеры, вы делите, на сомнительный сервис провального сезона во Вьетнаме? Дело в недавнем скандале? Она укрылась от него в Азии?

Кит мягко улыбнулся.

– Боюсь я мало похож на загадочную миссис. Вам нужно пригласить ее.

– Поверь, Кристофер, мы все ещё пытаемся! – засмеялась ведущая. – Сложно иметь дело с персоной, которую не интересуют ни деньги, ни слава.

– Потому я всегда к вашим услугам. Меня интересует и первое и второе.

В студии раздался дружный смех.

– Кристофер, ты потрясающий! Кто-нибудь может устоять перед твоим обонянием? Мы не продвинулись ни на шаг, дорогой! Эфирное время истекает, и меня, похоже, уволят! – она смешно подкатила глаза.

– Свяжись с моим агентом. Думаю получиться устроить тебя на бэк-вокал.

– О, как мило! Мне придётся переспать с продюсером?

– И с технической командой.

– О, нет! Я обожаю свою работу! И своего босса. Он у меня один.

Колени съехали в сторону, блондинка протянула руки студии. Массовка билась в конвульсиях, пока из-за ширмы не рыкнул режиссёр.

– Но, Кристофер, позволь вернуться к нашей теме. Так что же происходит между тобой и Олсен? Что ты нам ответишь?

– Ничего.

– Ничего? Все отрицаешь?

– Нет.

– Значит…

Она впервые запнулась, скрыла замешательство в планшете на растопыренных ляжках, но быстро вскинула голову. Карие глаза точным броском попали в камеру, пробежались и атаковали. Кит поставил молниеносный блок, финт и фол. Дерьмо! Когда потерял контроль над ситуацией?

– Ой, Крис, не смотри на меня так, прошу! Твой фирменный взгляд работает безотказно, ты же знаешь в нем запросто утонуть, а мне даже не выдали спасательный жилет! – произнесла она сладкоречивым ртом, словно набитым леденцами. – Ох, чувствую, меня уволят!

– Уверен, – улыбнулся Кит. – Как насчёт ужина? Обсудим твоё новое жалованье.

– Ох, я… то есть...

Ведущая повернулась теперь всем корпусом к камере, взбила кудри в потолок и развела руками:

– Я бессильна! Гостем нашей студии был Крис Берри, фронтмен группы Стренжерс, и потрясающий собеседник! Поблагодарим его аплодисментами!

– Спасибо.

Короткое слово ещё таяло под светом прожекторов, а Кит уже опёрся ладонью в край сцены. Позабыв о больной ноге, перемахнул через провода. Приземлился и от неожиданности рыкнул. Из-за камеры выскочил режиссёр:

– Супер! Сняли с первого дубля! Перерыв полчаса!

Кит содрал с себя микрофон и послал «штрафным броском» в конопатую физиономию.

– Стренжерс больше не сотрудничают с СNN. Рассчитайте эту престарелую Брэдшоу, если не хотите, прокатится в суд.

– Что? Стой, приятель, погоди!… – растерялся детина в тесном костюме, но его отодвинул щуплый старик:

– Не горячись, сынок, – директор канала, протёр очки и снова водрузил на крючковатый нос. – Ты, верно, забыл, что у нас эксклюзивный контракт на полгода. Все вопросы интервью письменно согласованы с вашими агентами.

– Насрать.

Кит спихнул с дороги охранника и открыл дверь ногой. От ярости не чувствовал боли, нырнул в первый коридор, через секунду он уже спускался в лифте.

Чёрный джип "БМВ" вылетел из подземной стоянки, едва шлагбаум поднялся. Кит придержал автомобиль на светофоре и помчался на запад к океану. За окном исчезали стекляшки контор, рекламные вывески, яркие витрины. Чем дальше от центра, тем бетонные коридоры становились ниже, стены перестали давить, уступили место вольному ветру пригорода.

Кит открыл окно. Глухие удары в затылок становились привычным фоном. Он вслушивался в них и чуть не проскочил крутой съезд. Резко нажал тормоз. Четыре покрышки вгрызлись в асфальт.

Мощённая гравием дорога упёрлась в закрытые ворота. Кит высунул голову в окно. В противоатомном бункере охраны не горел свет. Чертыхнувшись, он протянул руку к звонку.

Кроны деревьев перешёптывались с далёкими волнами, кое-где с веток свисали облезлые фонарики, шуршание бумаги вплеталось в мирный тон. Вдоль темной аллеи к подъездной площадке тянулся неряшливый газон. На фоне горного массива светлый фасад дома, точно изящный кулачок, сжимавший скалы и терпеливо дожидающийся…

Кит медленно отнял руку. Безмолвие завораживало. Глаза впились в особняк. Сквозь когтистую паутину разросшихся вязов черные окна казались мрачными и неживыми, как надгробные плиты.

Кит взъерошил волосы. Утопил педаль акселератора и круто развернулся. Подняв стекла, включил кондиционер и помчался обратно в город. Как вышло, что направляясь к себе, приехал к ней? Какого черта, это нагромождение металлургических баксов стало ему домом?

Заржав в мобильный, Вуд хлопнул дверью и, с грохотом ввалился в студию.

– О, блин! – он поднял с пола телефон. Взял провод, о который споткнулся, прошёл следом за ним к колонкам. – Какого, черта... О, бро? Я разбудил тебя? Прости!

Не открывая глаз, Кит сел, подпёр плечами стену. Нашёл пятерней шею и смял. В черепушке гудел колокол, созывал грешников к заутреней.

– Снова кочуешь? – Френк оглядел разобранный спальник и развороченный рюкзак. – Что? Не вовремя порубил диван?

– Заткнись, умник, – Кит протёр воспалённые глаза.

– Никак тебя выгнали, бро?

– Отвали, сказал.

– А что? – не унимался Вуд, поднимая с пола обрывки бумаги и ноты. – Парням интересно, и мне, само собой.

– Нечем заняться, сгоняй за кофе, – ребром ладони Кит столкнул с рояля расправленные Френком страницы в мусорную корзину.

– Чего выбросил? – насупился Вуд. – Дай взглянуть, чего насочинял тут?

– Отвянь, Френки.

– Ну и пофиг, – Вуд запрыгнул на край стола. – Ладно, колись, уже!

Кит поднял глаза, взглянул в весёлое лицо из-под путаницы волос.

– Придержи себя, Френки. Чем бодрился?

– Да, ты чего, бро? Подозреваешь? Чистый я! Хочешь нассу в банку?

– Успеешь, выкладывай.

– Блин, ну спорили мы! Не смотри так! Все спорили!

– Дальше.

– Признайся, кинула тебя, Ли?

Кит удержал кулак в кармане, разжал, посмотрел в горящие голубые глаза. Вуд от нетерпения подскакивал и ёрзал по столешнице.

– Ну же, бро, не тяни! Выиграл, я?

– Много ставил?

– Две штуки.

Присвистнув, Кит медленно скрутил спальник.

– На кого?

– Как это на кого? На тебя, само собой.

– Продул ты, приятель.

– Как это?.. – самодовольство покинуло Вуда. – Вот, дерьмо!

– А что остальные? – Кит склонился над рюкзаком.

Френк махнул рукой, закурил сигарету:

– Выиграли!

– Предатели, – Кит отковырял из узла одежды мятую футболку и понюхал.

– Стю, на тебя злится… – протянул Вуд, пустил дым в окно, разглядывая припаркованный на соседней улице байк, – а толстяк говорит, ставит на девчонку, потому что она упрямая, как осёл.

– Скорее как бульдог, – неохотно пробормотал Кит, поскрёб подбородок, вспоминая, куда сунул бритву.

– Где она сейчас? Вернулась в город? Если между вами всё, ты не против, если я нагряну к ней с винцом и парочкой взрослых фильмов?

Смех застрял в горле Френка. В один прыжок, Кит очутился перед Вудом. Кулак сгрёб воротник модного пиджака, вздёрнул со стола.

– Повтори!

– Ты чего? Ты чего, бро! Я же пошутил! – лепетал патлатый, быстро-быстро моргая.

С высоты роста, Кит смерил Вуда тяжёлым взглядом.

– Ты, сука, говоришь о моей жене. Ещё слово в том же духе, и я свинчу твою курчавую холку с утиной шеи! Понял? Я спрашиваю, понял?

– П-понял, я! Да, понял, да!

– Оставь её в покое! Никаких шуток. Никаких дерьмовых пари. Никаких вопросов. Тема закрыта. Передай это остальным. Поправлю физиономию каждого, кто забудет, ясно? – взревел Кит, изменив многолетней привычке не кричать.

– Ясно-ясно, да! Ладно, все, не кипятись! Блин, никак не привыкну, что ты стал такой чувствительный. Всё, чувак, остынь! Береги связки, ну, правда! Тур на носу, ей богу!

– Ради бога, Френки, заткнись!

Кит оттолкнул Вуда, досадно отвернулся. Зажал большим и указательным пальцем переносицу, сглотнул, расслабил с усилием каменную шею. Он едва владел собой, точно девица с предменструальным синдромом.

Не выспался? Возможно... А возможно то, что было женским телом, которое так алчно жаждет Вуд, пожирают черви. Какой шанс выжить после передоза? Какой шанс он оставил ей? Он не удосужился выяснить. А между тем, минул сорок один день...

– Ладно, бро. Поскакал я за кофе.

Позади хлопнула дверь. Кит не шевельнулся, сильнее вдавил в переносицу ногти. Как можно оказаться такой идиоткой? Наглотаться таблеток как в мыльных операх! Он сдержал гнев, и попытался мыслить ясно.

Нет, она не просто идиотка – она его жена. Что произойдёт в случае её смерти, учитывая банковский счёт миссис Олсен и грёбаный брачный контракт? Кит сунул под мышку куртку, закинул рюкзак на плечо и взял со стола ключ от машины.

 – Как насчёт возглавить список подозреваемых в деле об убийстве, сэр?